Глава Audi Russia Любомир Найман делится секретами управления двумя автомобильными брендами, рассказывает о грядущих премьерах Audi, о новой концепции дизайна и различиях в традициях Европы и России.
Прежде чем возглавить летом 2016 г. «Audi Россия», Любомир Найман более 20 лет работал в Skoda, а с ноября 2011‑го руководил представительством чешской марки в России. Новое назначение обернулось для Любомира очередным погружением в пучину кризиса. Кризисная волна к тому моменту уже начала отступать от флотилии массовых брендов, чтобы с новой силой обрушиться на премиум-сегмент. Кому, как не ему, с легкостью проведшему через кризисный шторм чешскую марку, можно было доверить вывод «ингольштадтской эскадры» на спокойную воду! Естественно, первый вопрос нашего интервью с главой Audi Russia был именно об этом…
— Любомир, поделитесь, в чем основные различия в управлении столь разными по духу, но входящими в одну большую семью VW, брендами, как Audi и Skoda, да еще и в разгар экономического шторма?
— Это очень интересный, но одновременно сложный вопрос… Главное различие в том, что Skoda прошла через кризис как победитель, несмотря ни на что, постоянно наращивая долю рынка. C Audi ситуация иная, поскольку премиальный рынок дольше удерживался на исходных позициях и позже вошел в кризис. В итоге сейчас массовый рынок уже прошел критическую точку и заметно растет, в то время как в премиальных сегментах ситуация пока не столь оптимистичная. Массовые бренды сегодня чувствуют себя гораздо лучше премиума. Но это законы экономики при выходе из любого кризиса: как только экономика начинает расти, средний класс реагирует на этот рост несколько быстрее премиальных потребителей.
— Несмотря на кажущуюся близость к Европе, Россия, по сути, всегда была отдельным анклавом автомобильной культуры. Насколько остро сегодня ощущаются различия в акцентах между автомобильными рынками России и Евросоюза?
— Основное различие в том, что российский рынок ориентирован на SUV-сегмент, тогда как европейский потребитель акцентирован в первую очередь на седаны и универсалы. Кроме того, европейцы более практично, если угодно, даже аскетично подходят к выбору автомобиля. Если человеку не нужен большой автомобиль, а машина необходима лишь для того, чтобы отвозить ребенка в школу и ездить за продуктами, он, скорее всего, обойдется какой-нибудь малолитражкой. Если европейцу приходится много путешествовать, то он покупает большой седан, универсал или SUV. В общем, в Западной Европе люди точечно подходят к выбору автомобиля, уделяя внимание прежде всего функциональности и экономической целесообразности. В Центральной Европе акценты уже несколько смещаются в сторону российского восприятия. Ожидания от автомобиля тут уже гораздо выше: машина должна быть стильной, многофункциональной, но максимально экономичной. В России же так исторически сложилось, что автомобиль — это в первую очередь символ статуса, а не только средство передвижения. При этом качество дорог и условия эксплуатации делают выбор больших SUV весьма логичным и даже прагматичным решением для России.
— В этой связи грядущее рождение нового большого SUV от Audi — Q8 выглядит весьма перспективным шагом именно для российского рынка. Каким будет Q8 в сравнении с сегодняшними SUV Audi?
— Могу сказать одно: он будет более динамичным и более ярким с точки зрения дизайна. В любом случае, ждать осталось недолго: если все пойдет по плану, уже в середине следующего года мы сможем увидеть его в России.
— Логично предположить, что Q8 будет выполнен в той же новой проконцептуальной стилистике дизайна, что и две революционные новинки из Ингольштадта, представленные в минувшем году, — Audi A8 и А7.
— Да, Audi меняется! Меняется компания, меняется философия, меняется и дизайн. Дизайн — это своего рода ответ компании на нужды и чаяния потребителей. И то, насколько точно разработчикам удастся понять и предугадать желания клиентов, во многом определяет будущий успех модели. Конечно, это очень сложный и многоуровневый процесс, ведь самое главное в создании новой концерции дизайна — найти компромисс между потребностями самых разных рынков: Европы, Америки, Китая, России и создать такой дизайн, который оценили бы клиенты во всем мире. И, как мне кажется, новая динамичная дизайн-линейка Audi, которую открывают модели А8 и А7, — очень удачный ход в этом направлении. Она нравится абсолютно всем. Безупречность и точность в каждой детали и качество материалов интерьера — совершенство, которое вмиг стало новым эталоном премиум-сегмента. Теперь на очереди Q8, который, уверен, тоже сможет удивить: все, кто уже видел этот автомобиль, в полном восторге от него!
— Новый «плоскостной стиль» в какой-то мере приближает серийные модели Audi к выставочным прототипам. Это умышленный посыл новой дизайн-линейки бренда по сближению серийных моделей с концептами?
— Не совсем… Задача концепта — представить публике что-то новое и получить обратную связь, которая станет своего рода путеводной нитью для дизайнеров, определяя направление в работе над серийными моделями. Случается, что идея, заложенная в концептах, оказывается слишком яркой для серийных моделей. Яркий и дерзкий дизайн подчас очень быстро стареет, сгорая как свечка. Серийные же модели строятся не на один день, а на куда более долгосрочную перспективу. В серийном автомобилестроении иные ценности, нежели у концепт-каров: дизайн должен выдерживать испытание временем, сохраняя автомобиль в тренде и на протяжении долгого периода способствуя поддержанию высокой остаточной стоимости модели. К примеру, даже десятилетняя Audi A6 сегодня выглядит вполне современно в потоке куда более молодых одноклассниц, что значительно повышает ее стоимость на вторичном рынке. В России столь прагматичный подход к автомобилю, может быть, не столь развит, но в Европе, например, не так важно то, сколько машина стоит, как то, сколько вы потеряете, когда будете ее продавать. Человек готов инвестировать значительно больше, если знает, что потеряет гораздо меньше. Поэтому одной из приоритетных задач Audi является высокая остаточная стоимость автомобиля, и долгосрочная концепция дизайна играет в этом ключевую роль.
— В каком аспекте, на ваш взгляд, удалось выбрать наиболее перспективное дизайн-направление при работе над А7 и А8?
— Новый интерьер А8 — это очень серьезный прорыв в дизайне, и, судя по сверхпозитивному отзыву со стороны специалистов, Audi абсолютно верно определила вектор развития дизайна, особенно в том, что касается новой концепции интерьера.
— Эти две модели наверняка не единственные новинки, которые Audi подарит российскому рынку в новом году?
— Да, нас ждет целый фейерверк новых моделей, который, надеюсь, станет катализатором нового роста премиум-сегмента. В начале 2018 года мы представим в России А8, весной стартуют продажи А7, в начале лета запустим Q8, затем — и Audi А6.
— Любомир, вы работаете в России уже более шести лет. Это достаточно весомый срок. Как, на ваш взгляд, изменилась страна за эти годы, и насколько комфортно вам здесь работать?
— Россия — страна с огромным потенциалом, который не может не впечатлять! И с каждым годом этот потенциал только растет. Если же говорить лично про меня, то за эти годы я существенно подтянул свой русский язык (Любомир скромничает: его русский и прежде был весьма неплох, — прим. ред.): если раньше любое интервью на радио или телевидении было для меня стрессом на «птичьем русском», то сейчас я уже могу гораздо легче и точнее излагать свои мысли на русском языке.
— На каком языке предпочитаете читать книги: на русском, английском или чешском?
— В принципе, на всех трех в равной степени, но проблема в том, что из-за дефицита времени я сейчас крайне мало читаю. Любимые русские писатели? Булгаков, наверное, ну и, конечно, русские классики. Русская классическая литература вообще имеет солидную базу в центральноевропейских школьных программах… Если говрорить о чешских писателях, то это Кундера, Грабал, и, конечно же, Гашек.
— К русской кухне за эти годы привыкли или по-прежнему предпочитаете чешскую?
— Российская гастрономия — это отдельная тема! Она стремительно развивалась и видоизменялась последние 3–4 года. Появилось много восточных влияний, которых нет в Центральной Европе, а значит, и выбор стал куда шире. Качество — это уже другой вопрос. В Праге, к примеру, есть три мишленовских ресторана, в России их пока нет вообще, хотя дорогие московские рестораны в большинстве своем ни в чем не уступают европейским. А в чем-то даже превосходят: например, в плане доступности свежих продуктов, особенно овощей и фруктов. Помидоры, которые приходят с юга России, действительно пахнут томатом, а не безвкусным пластиком… Любимое блюдо? Холодец, икра, «Оливье»…
— Салат «Оливье» в России всегда ассоциируется с Новым годом. Он уже стал привычным блюдом на вашем новогоднем столе?
— На самом деле в Чехии тоже есть похожий салат. Называется он, правда, иначе, но состав схожий. Хотя в целом традиции новогоднего стола у нас совсем иные, нежели в России. Мы начинаем праздновать где-то в шесть вечера, так что к тому моменту, когда в России только накрывают стол, «чешский Новый год» уже подходит к концу. В России празднуют, а в Чехии уже все спят. Хотя 1 января, конечно, и у нас выходной день. Рождество в Европе более значимо, чем Новый год, но это тихий семейный праздник с непременным карпом на рождественском столе и детскими подарками.
Источник: